Qui tacet, consentire videtur
Однажды она пробиралась сквозь толчею метрополитена, обратив взор внутрь себя. Жизнь чертила черную полосу. У эскалатора продавали беспородных щенков. Она случайно заметила хватких бабулек с живностью в массивных, деревенских руках. Грусть в глазах одного из писклявых комочков была столь самодостаточна, а страх перед неизвестностью столь очевиден, что она не выдержала. Через пару минут она ловила такси, а теплый карапуз уютно свернулся за пазухой, ничем не выдавая себя, словно боясь спугнуть привалившее счастье.
Щенок вырос, превратившись в добродушную, бестолковую дворнягу. Жизнь хозяйки выровнялась и устремилась по восходящей. Однако все та же обреченность и грусть остались в преданном собачьем взгляде. Словно щенок навсегда впитал в себя выражение глаз будущей хозяйки, когда та впервые заметила его.
Однажды в жизни хозяйки появился мужчина. Ненадежный, угловатый, постоянно чем-то напуганный. Тем не менее, новоявленный ухажер навещал ее собаку, когда она, воспользовавшись оказией, отправилась на отдых в Турцию.
Со стороны это выглядело забавно - собачонка, привыкшая видеть его только в присутствии хозяйки, не понимала, в чем дело, но молчала. Он, в осиротевшей квартире чувствовавший себя не в своей тарелке, был вне себя, но молчал тоже. И при этом оба делали вид, что их все устраивает. Так и делили вечера на диване перед телевизором. Вскоре, после Турции, мужичок тихо и деликатно исчез, словно его выдуло сквозняком в форточку.
Спустя годы, по-прежнему вдвоем: дряхлый кобель, да так и не создавшая семьи, пожилая хозяйка, коротали вечера на неизменных шести сотках.
Она курила в осеннем саду, сигарета в озябших пальцах то и дело вспыхивала от порывов ветра. Неустроенная и одинокая, бедная в богатстве, сотканная из синего неба и дрожащих дубрав обманчивой памяти. Охраняемая по-собачьи преданно подкравшейся старостью...
Щенок вырос, превратившись в добродушную, бестолковую дворнягу. Жизнь хозяйки выровнялась и устремилась по восходящей. Однако все та же обреченность и грусть остались в преданном собачьем взгляде. Словно щенок навсегда впитал в себя выражение глаз будущей хозяйки, когда та впервые заметила его.
Однажды в жизни хозяйки появился мужчина. Ненадежный, угловатый, постоянно чем-то напуганный. Тем не менее, новоявленный ухажер навещал ее собаку, когда она, воспользовавшись оказией, отправилась на отдых в Турцию.
Со стороны это выглядело забавно - собачонка, привыкшая видеть его только в присутствии хозяйки, не понимала, в чем дело, но молчала. Он, в осиротевшей квартире чувствовавший себя не в своей тарелке, был вне себя, но молчал тоже. И при этом оба делали вид, что их все устраивает. Так и делили вечера на диване перед телевизором. Вскоре, после Турции, мужичок тихо и деликатно исчез, словно его выдуло сквозняком в форточку.
Спустя годы, по-прежнему вдвоем: дряхлый кобель, да так и не создавшая семьи, пожилая хозяйка, коротали вечера на неизменных шести сотках.
Она курила в осеннем саду, сигарета в озябших пальцах то и дело вспыхивала от порывов ветра. Неустроенная и одинокая, бедная в богатстве, сотканная из синего неба и дрожащих дубрав обманчивой памяти. Охраняемая по-собачьи преданно подкравшейся старостью...
-
-
05.11.2005 в 15:21хотя и реалистично.
-
-
05.11.2005 в 15:23а то я начала тебя бояться)
-
-
05.11.2005 в 15:26всегда пожалуйста.
-
-
05.11.2005 в 15:28-
-
05.11.2005 в 15:42я же всегда хочу, чтоб как лучше)
-
-
05.11.2005 в 15:46просто сам тон
-
-
05.11.2005 в 15:49метод кнута и пряника. хороший полицейский - плохой полицейский, ну ты понимаешь.