Сцены из рыцарской жизни.
Спасение Элиноры
Или
Кое-что о Драконах
Автор: Рингломерилл.
Храм Божий. Исповедальня – комната, разделенная на две части резной деревянной решеткой. Справа сидит Элинора с томиком Лермонтова на коленях. Однако она не читает, а лишь мечтательно смотрит рассеянным взглядом в никуда, нежно улыбаясь.
В левую дверь входит Padre, моложавый священник неопределенного возраста. В руках у него огромный тяжелый фолиант Чарлза Дарвина «Происхождение видов». Padre садится на скамью рядом с Элинорой. Похоже, что он настроен очень серьезно.
Padre (поковыряв мизинцем в ухе и вздохнув, привлекая к себе… нет, не Элинору, а ее внимание):
Начнем. Хочу предостеречь:
Стенографируется речь.
Элинора (не переставая улыбаться):
Ты слушать исповедь мою
Сюда пришел? Благодарю…
Padre (строго):
Тебя я видеть очень рад,
Давай, однако, без цитат.
И предо мною не таи,
В чем прегрешения твои.
Да! Я прошу на этот раз
Без выдумок и без прикрас.
Готова?
Элинора:
Да-а-а.
Padre:
Ну, в добрый час.
Элинора:
Меня вчера от смерти спас
Прекрасный рыцарь на коне.
Красавец приглянулся мне.
Огнем в него плевал дракон.
Но смело в бой рванулся он.
(постепенно воодушевляясь)
С драконом бился он, как лев.
Уж коль дракон таскает дев –
Достоин смерти от меча.
Не разобрал он сгоряча,
Что мы с драконом под горой,
Где так не донимает зной,
Вели беседу о делах:
О талисманах и камнях,
О том, что всюду воровство,
И что мельчает волшебство,
Что магам больше веры нет,
Что всех пленяет звон монет…
Тут вдруг – атака! Крик и рёв…
О, padre, я скажу вам, кровь –
Хоть ты дракон, хоть ты баран –
Льет одинаково из ран.
Короче, бой. Дракон взбешен:
Какой-то выскочка, пижон
Не разобравшись, что и как,
Вдруг обнажает свой тесак
И – ну давай его рубить…
Padre (увещевая неразумную):
Но ты б могла предупредить!
В конце концов, он должен был
Умерить гнев, умерить пыл…
Элинора (смеется):
Зачем срывать отличный бой?
Мою любовь и замок мой
Хотел герой приобрести.
И для того меня спасти
От гибели.
Padre (с искренним любопытством):
А что дракон?
Элинора:
Сначала рассердился он.
Потом он понял, что к чему,
И стало весело ему.
Тут главное – не перегнуть.
Какой был бой! Ну, прямо жуть!
Padre:
И чем же кончилась дуэль?
Элинора:
Спалил дракон два дуба, ель,
Кусты сирени и траву.
И рухнул замертво во рву.
Padre (взволнованно вскакивает со скамьи, при этом раздается грохот – фолиант падает на пол):
Дракон погиб?! Душа скорбит…
Ведь вымирающий же вид!
Элинора (язвительно):
Убить дракона – адский труд.
И слишком много люди врут,
Что, дескать, я убил троих…
А ведь никто не видел их –
Драконов, павших от меча.
Padre (снова садится на скамью):
М-дааа… чья-то выдумка…
Элинора (возмущенно):
Но чья?
Придумал кто-то, что дракон
Охоч до девушек и донн,
Мадемуазелей и мадам…
Что он ворует их, и – ам! –
Съедает с тапочками прям.
Что он коварен и упрям,
Что он – скупец. Что он – кретин.
Что он вообще – собачий сын.
Padre:
Браниться деве – моветон.
Умерь свой пыл и сбавь свой тон.
Кхе… Кхе.. не огорчай меня.
Элинора (с горечью в голосе):
Но, Padre, это же фигня!
Я убеждалась, и не раз,
Что у драконов верный глаз,
Что у драконов чистый слух,
Активный ум, здоровый дух.
Он знает тысячи баллад,
Он любит пение цикад,
Он отличит от вяза клен,
Он в математике силен,
И отличит он мастерство
Искусников эпохи Го
От мастеров эпохи Минь.
А слышал ты его латынь?!
Беседой он окажет честь,
Но лишь тому, в ком разум есть.
Ведь он – философ и поэт.
Попробуй жить пять тысяч лет…
Padre (кивает)
Разносторонний, значит, тип.
Так он погиб иль не погиб?
Я что-то как-то не пойму:
А замертво он… почему?
Элинора (смеется):
Да ну Вас, Padre… Он устал.
Чтоб рыцарь от него отстал,
Он притворялся, не дыша,
Что тело кинула душа.
Padre:
Он притворился?! О, мой Бог!
Элинора:
Ну да. Прикинулся, что сдох.
Padre:
А что же рыцарь?
Элинора (снова мечтательно улыбается):
Он был горд.
И в гордости своей упёрт.
Еще бы: столько в парне сил –
Дракона взял и завалил!
Padre (с пониманием во взгляде):
Ты говоришь, он был хорош?
Элинора (простодушно кивает):
Красавчик просто. Ну и что ж?!
Приятней деве, если тот,
Кто спас девицу – не урод.
Padre (прячет улыбку):
Кхе… кхе… с лица воды не пить…
Элинора:
Но принято благодарить
Того, кто жизнью рисковал.
Он завтра явится на бал.
Padre (даже вздрагивает):
Так будет бал? Вино и рок…
Элинора (сквозь решетку тыкает Padre пальцем в бок):
Вам тоже растрясти жирок
Не худо было бы как раз.
Padre:
О, нет. Предпочитаю джаз.
И кто ж на бал тобою зван?
Элинора (загибает пальцы):
Конечно же, Лилиафан,
Придет и Лео, и Астар,
Наш менестрель и суперстар –
Боргил, и Канис вместе с ним.
Не позабыт и Наугрим.
И Дзирт ДоУрден. Ториан
Пообещал приехать к нам.
Рингломерилл окажет честь…
Да впрочем, всех не перечесть.
Похоже, что придет весь сайт.
И обещала быть Diathknight.
Так вот, средь рыцарей и дам
Спаситель мой – он будет там,
И перед всей этой толпой
Попросит стать его женой.
Padre (возмущенно):
Женой? Опять эксперимент?
Уже тридцатый претендент!
Когда ж finita сватовствам?
Элинора:
Подумать можно, жалко Вам,
Как будто он – соперник Ваш…
Padre:
Какой каприз… какая блажь…
И он получит тоже шиш.
Элинора:
Да ладно Вам…
Padre:
Что ж ты решишь?
Элинора:
Я угощу гостей вином,
Мы потанцуем, а потом
Посостязается Боргил
В стихах с самой Рингломерилл.
Когда они устанут петь,
Мы не дадим мечам ржаветь:
Устроим мы примерный бой.
И победивший в нем герой
Получит дивный артефакт –
Брильянт в четырнадцать карат.
Padre:
А рыцарь?
Элинора (шепчет на ухо Padre):
Только Вам скажу:
Конечно, Padre, откажу…
(Вскакивает, звонко смеясь, и убегает… оставив на скамье очень одинокий томик Лермонтова)
Padre (вздыхает, потом берет книгу, не глядя открывает и читает вслух):
«...Она была уж далеко;
И шла, хоть тише – но легко,
Стройна под ношею своей,
Как тополь, царь ее полей…»
Похоже, Padre, ты влюблен…
Тьфу, сатана! Изыди вон….
(Швыряет томик Лермонтова в окно. Слышится звон разбитого стекла и чьи-то непечатные выражения…)
(с) Рингломерилл Сильмариллна