Лето 1941 года. Началась война. Выпускники уходят на фронт, а группу выпускниц направляют куда-то в район Смоленска рыть окопы.
Стоит запредельная, изнуряющая жара. В полуотрытых окопах — ни единого дуновения ветра. Девушки работают в предельно легкой одежде, а многие скидывают её вовсе — благо мужчины рядом появляются от силы раз в сутки, и стесняться некого. Естественно, через день-два почти все сгорают на солнце. Очень сильно сгорают.
Бойкая Таня, сходу ставшая неофициальным лидером отряда, понимает, что надо что-то делать, разговаривает с командованием и не без труда получает разрешения:
— во-первых, выполнять суточную норму земляных работ не днем, а ночью, когда все-таки попрохладнее и нет палящего солнца;
— во-вторых, спать не в отведенном для этого помещениях сеновала — днем там жарко и душно, да и сложно с обожженной кожей спать на соломе — а в лесочке неподалеку, где тень и свежий воздух. И мягкий мох. Ну и, помимо всего этого, там еще располагается местное кладбище.
В общем, как-то так получается, что окопы на пути наступающей немецкой армии роют по ночам голые девушки, днем отсыпающиеся среди могил.
…А вы всё говорите про каких-то японских школьниц с катанами.
Потом Таня была одной из тех немногих, кто в военные годы посещал лекции в полуразрушенном, неотапливаемом здании МГУ, стала физиком-экспериментатором, доктором физико-математических наук, профессором, одним из ведущих советских специалистов в области ударных волн, и заслужила шутливое прозвище "бабушка ударной трубы", но это уже совсем другая история. (c) сеть